Мадина Хакуашева: В своей деятельности, я и мои коллеги, никогда не выходили за рамки законов

 

Прокурору КБР ХАБАРОВУ Н.А., Начальнику УФСБ России по КБР ГРОМУШКИНУ П.Н. 

Руководителю СУ СК РФ по КБР ПОТАПОВУ А.Е, Министру внутренних дел по КБР ПАВЛОВУ В.П., 

Уполномоченному по правам человека в КБР ЗУМАКУЛОВУ Б.Н., 

Председателю правозащитного центра КБР ХАТАЖУКОВУ В.Н., 

Председателю Координационного совета адыгских общественных объединений КБР БЕШТО А., 

Директору Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований ДЗАМИХОВУ К.Ф., 

Генеральному директору Кабардино-Балкарского научного центра РАН НАГОЕВУ З.В. 

Руководителю Ассоциации жертв политических репрессий в КБР ШАХМУРЗОВУ М.М., 

Руководителю КБРОО "Совет старейшин кабардинского народа" ГАЗОВУ.Х .

от Хакуашевой Мадины Андреевны

КБР, г. Нальчик

 

 Заявление 

 

Я, Хакуашева Мадина Андреевна, доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института гуманитарных исследований КБНЦ РАН, вынуждена обратиться к Вам с просьбой о защите моих прав. Утром 11 ноября ко мне без предупреждения явились сотрудники ФСБ и Центра Э. На протяжении нескольких часов проводился обыск в квартире, были изъяты два персональных компьютера (мой и моего мужа), телефон, документы, книги, тексты, записи, заметки и пр.

Такой же обыск был произведен в моем кабинете в Институте гуманитарных исследований (ИГИ КБНЦ РАН) с изъятием книг, записей и документов.

Копий описи изъятия и бумаги, с которой я ознакомилась (к сожалению, не запомнила ее содержание), мне не оставили. 

Одновременно проводились обыски в кабинетах Алоева Т.Х., Алхасовой С.М., Тазиева Р.Х. Мне также стало известно, что незадолго до этих событий в прокуратуру неоднократно вызывали Мирзоева А.С. 

Уже глубоким вечером 11 ноября меня отвезли в Центр Э и составили протокол допроса. 

Через несколько дней я обратилась к одному из представителей ФСБ с просьбой скопировать файл моей плановой работы (в настоящее время у нас в КБИГИ проходят годовые отчёты). Он обещал перезвонить, но так и не перезвонил. 

В моем компьютере остался огромный архив документов, электронных версий моих книг, статей, личных записей и пр. 

До этого в соцсетях появились грязные клеветнические статьи под псевдонимами Руслан Ибрагимов и Публичный Порицатель, обращенные против меня и нескольких общественных деятелей КБР. Я на них не отреагировала ввиду их полной абсурдности и провокативности. Тем более, что я использую только вацап (зарегистрирована, но никогда не пользовалась соцсетями).

Я спросила у сотрудников ФСБ, не заказывали ли они эти статьи, но подобный заказ они решительно отрицали. Когда они спросили, зачем им это, я ответила: «Для дискредитации неугодных». 

В 2009 году меня в числе других авторов пригласили на 70-летний юбилей литературного журнала «Дружба народов», который состоялся в Москве. На форуме было официально озвучено, что все северокавказские языки, включая черкесский, по классификации ЮНЕСКО объявлены угасающими (умирающими). С тех пор я занимаюсь как могу сохранением родного языка наряду с другими языковыми активистами. Я сделала все, что было в моих силах, так как это отвечает моим профессиональным интересам и личным убеждениям. В своей деятельности, я и мои коллеги, никогда не выходили за рамки законов. Мы приводили факты и предлагали решения, не более того.

Но никогда за все 14 лет моей общественной деятельности ни один проект, предложенный нами, не был реализован. 

Именно поэтому последние три года я ничего не публиковала, не участвовала в общественных делах, понимая, что это бесполезно. 

Оперативники спрашивали о каких-то событиях 5–10-летней давности, которые я плохо помнила. В частности, представители органов очень интересовались моим пребыванием в Черкесском Культурном Центре Грузии, в котором я была в качестве гостя где-то в 2015 году. Это вызвало у меня некоторое недоумение: ведь Черкесский Центр никогда не числился «закрытым объектом». Это примерно то же, что предъявлять претензии русским оттого, что они побывали в Центре русского языка, который тоже существует в Тбилиси. В 2018 году я была приглашена на международную научную конференцию, но меня на границе не пропустили грузинские пограничники, я вынуждена была вернуться в Нальчик (копия документа о запрете на въезд в Грузию прилагается). Позже я узнала, что это случилось потому, что у меня была официальная поездка в Абхазию (юбилей писателя Б. Шинкубы). Однако и это обстоятельство не снизило интереса со стороны оперативников к моему пребыванию в Грузии. 

Что происходит в нашей республике?

Вместо того, чтобы услышать специалистов, которые серьезно работают в своих сферах, опытных общественных деятелей, которые безвозмездно помогают государству с целью реабилитировать родные языки, находящиеся в глубоком кризисе, национальные литературы и культуры, этих самых специалистов и общественных деятелей в лучшем случае игнорируют, а нынче открыто дискредитируют, репрессируют и преследуют. Именно подобные действия следует расценивать как прямую провокацию экстремизма и дестабилизацию общественной обстановки.

Убедительно прошу защитить мои права от этого полного произвола. Надеюсь на Ваше содействие по возвращению всех носителей информации, в которых содержатся мои работы и записи. 

Хакуашева М.А.

16.12.2022 г.    

zapravakbr.ru